Судебные «хакеры», или Реформа по-донецки

Авторы судебной реформы, предложившие автоматизированную систему документооборота в судах, полагали: компьютер не обманешь и старые уловки окажутся бессильными перед новыми технологиями.

Сопротивление старой судейской гвардии предложенным новациям было очевидным и прогнозируемым. Не секрет, что, несмотря на официальное отсутствие специализации судей на низовом уровне, там давно сложилась своя система разделения труда. Служители Фемиды делили дела на «вкусные» и «невкусные», простые и сложные, свои и чужие. Вплоть до того, что в пределах обслуживаемой территории один судья намертво столбил за собой земельные дела, второй — хозяйственные споры с участием строго очерченного круга граждан и предприятий, третий, скажем, «любил» неоднозначные криминальные драмы, особенно связанные с хищениями и кражами крупных сумм…

Распределение дел между судьями было привилегией председателей. Таким способом они награждали любимцев и карали тех, кто впал в немилость. Когда этим стала заниматься автоматизированная система документооборота, «нормальные судьи вздохнули свободно и очень обрадовались» — так выразился один из собеседников автора, с которым довелось пообщаться в ходе подготовки этой статьи.

Но их радость продлилась недолго. Новая система еще и заработать толком не успела, как изворотливые мозги нашли способ ее обойти.

В распоряжении редакции оказались документы, позволяющие оценить все изящество найденного решения как минимум в одном — Калининском районном суде г. Донецка. Не имея возможности отбросить «плохие» и оставить «хорошие» дела вручную, для этих целей использовали компьютерную программу, призванную, казалось бы, как раз исключить предубежденность в распределении.

Авторов идеи подвела техническая неграмотность, благодаря которой история выплыла наружу. 24 января 2011 года при распределении гражданских исков напротив фамилии председателя суда Владимира Ушенко появилась пометка «не слушает категорию». Однако в настройках по умолчанию автоматизированная система открыта всем пользователям — и другие судьи, увидев этот «финт ушами», возмутились: на каждого из них в итоге пришлось по 70—90 дел за месяц, а их начальник отвел себе втрое меньший фронт работы. Причем избавил себя от самых муторных и неприятных — бракоразводных процессов, споров между соседями, алиментных исков, разбирательств между «детьми войны» и Пенсионным фондом и тому подобной рутины.

Сделав PrintScreen с уличающей шефа информацией, служители Фемиды пошли искать правду в Государственную судебную администрацию. Однако их обращение Донецкое территориальное управление ГСА проигнорировало. Тем не менее, под давлением протестующих пометку в протоколе убрали. Вместо этого изменили коэффициенты распределения — председатель все равно работал меньше всех, хотя и получал свою долю поступающих дел из общего потока. Отметим при этом, что Положение об автоматизированной системе документооборота требует, чтобы «коэффициент… определялся собранием судей соответствующего суда».

Следующим шагом было обращение в Генеральную прокуратуру. Судьи обвинили своего шефа и руководителя аппарата в несанкционированном вмешательстве в работу системы. «В связи с тем, что судья лишен возможности технически проверить, а соответственно и доказать факт незаконного вмешательства… просим назначить проверку автоматизированной системы документооборота в Калининском районном суде г. Донецка», — говорилось в документе. Однако в ГПУ развели руками: не наша, мол, компетенция, разбирайтесь, граждане, сами. Жалоба, погуляв по инстанциям, вернулась в Донецкое территориальное управление ГСА.

Владимир Ушенко на претензии коллег отреагировал своеобразно: издал приказ №11-I, которым запретил судьям доступ к системе. Отныне каждый вершитель правосудия видел только то, что попадало на рассмотрение именно к нему, но не мог сравнить свой «план по валу» с остальными. Таким образом, «открытость и прозрачность» реформированного суда свелась к нулю.

«Мы приветствовали появление автоматизированной системы, потому что ручное распределение дел создавало нездоровую атмосферу в коллективе. Я работаю здесь уже восемнадцать лет, и у меня сложилось впечатление, что, расписывая дела между судьями, председатель руководствовался, главным образом, своими симпатиями или антипатиями. Те, кого он невзлюбил, рассматривали, например, тяжелые уголовные дела, выслушивая нецензурную брань и угрозы от подсудимых прямо в зале суда. Сами понимаете, какой это был удар по психике, особенно для женщин-судей. Пусть лучше будет эта электронная лотерея, чем такое давление. Именно поэтому я сопротивлялась попыткам возродить ручной контроль за распределением», — рассказала корреспонденту ZN.UA судья Калининского ра­йонного суда Любовь Ткаченко.

Но дальнейшие попытки добиться справедливости успеха не имели. Судебная администрация и Совет судей на последовавшие жалобы об «отлучении» от информации, содержащейся в автоматизированной системе, ответили, что председатель имеет на это право. Пункт 2.1 упомянутого выше положения гласит: «функциональные обязанности, права пользователей… предоставление и лишение доступа… определяются на основании приказов председателя суда и руководителя аппарата суда».

Комментарии Владимира Ушенко по поводу произошедшего получить не удалось: ссылаясь на занятость, он несколько раз откладывал встречу с нашим корреспондентом. Закончилось все классическим «ждите, вам перезвонят».

В Государственной судебной администрации утверждают, что о подобных конфликтах слышат впервые. «Мы регулярно проводим семинары с руководителями аппаратов, председателями, судьями. Каждую неделю приглашаем людей из регионов по графику, объясняем, отвечаем на вопросы. Да, есть масса неясностей, спорных моментов, но информации о попытках злоупотреблений или несанкционированного вмешательства пока не поступало», — сообщила и.о. заведующего сектором международного сотрудничества и взаимодействия со СМИ Государственной судебной администрации Инна Цимбал. Видимо, донецкий филиал ГСА решил не утруждать столичное начальство лишними сведениями…

По ее словам, пока проверки правильности использования системы электронного документооборота не проводились.

«В настоящее время система совершенствуется на основе полученного практического опыта. От судей постоянно поступают предложения по дальнейшему улучшению работы программы. Безусловно, не остается без внимания и вопрос защиты от несанкционированного вмешательства. Однако, повторюсь, жалоб на то, что председатели судов используют свои полномочия для использования системы в личных целях, у нас не было», — добавила Инна Цимбал.

Насколько нам известно, после этой беседы информация о «судейском бунте» все-таки дошла до киевских кабинетов, в ГСА создана комиссия для проверки сообщений о попытках незаконного вмешательства в работу электронного документооборота.

Тем временем судьи разделились на сторонников и противников законодательных и технических нововведений. В кулуарах ведутся оживленные дискуссии. Правда, широкая общественность об этом судейском «междусобойчике» почти ничего не знает. Кстати, многие руководители судов с радостью передали координирующие функции компьютеру.

«Лично мне автоматизированная система импонирует тем, что я теперь избавлена от претензий судей „а почему это дело отдали мне?“ или наоборот. Тем более что и граждане часто приходили на прием с такими же вопросами. Все это, понятно, вызывало подозрения в предубежденности и необъективности рассмотрения дел. Сейчас же каждый судья видит, что дали ему и его коллегам, у кого какая нагрузка, и я, как председатель, избавлена от необходимости расписывать дела вручную», — говорит председатель Ворошиловского районного суда г. Донецка Людмила Ливочка. Вместе с тем она упрекнула разработчиков: автоматизированная система полна недостатков. «Например, не учитывается возможность повторного рассмотрения. Программа может выдать судье его же дело, вернувшееся с апелляции. Кроме того, система не учитывает стаж и опыт судей, и часто молодым работникам достаются уголовные дела по сто томов, к чему они не всегда бывают готовы. Да и наши технические возможности недостаточны для нормальной работы. В итоге автоматизированное распределение дел занимает больше времени, чем ручное», — отметила глава суда.

…Пока программисты отлаживают софт, а в ГСА радуются отсутствию открытого недовольства, появились первые признаки того, что инициированная реформа может быть сведена к нулю.

Так, народный депутат от НУНС Геннадий Москаль утверждал, что Родион Киреев получил дело Юлии Тимошенко не «из компьютера». «Возникает закономерный вопрос: каким образом работает автоматизированное распределение дел в Печерском райсуде Киева, если судья Родион Киреев до начала рассмотрения уголовного дела по обвинению Юлии Тимошенко не имел в производстве ни одного? И за весь этот период не получил ни одного нового дела, что позволяет ему ежедневно рассматривать только одно дело — в отношении Тимошенко», — говорит нардеп, которого следует признать сведущим в этой области человеком.

Надеемся, что предоставленные материалы помогут ему ответить на свой вопрос. Ему и всем остальным гражданам Украины, которые ходят в суды в поисках справедливости.

Глупо было бы думать, что судебная реформа не вызовет отторжения в судейской среде — сторонников преобразований всегда гораздо меньше, чем противников, потому что человек по природе своей консервативен. Однако не менее наивно было бы считать, что старые бюрократы не найдут что противопоставить технологиям XXI века. Государственные служащие бывают весьма изобретательны, когда речь идет об угрозе утраты своих маленьких привилегий…

Источник:www.zn.ua