«Суды практически не признают кредитные договоры недействительными»

Уже давно в Украине идут судебные баталии между кредиторами и заемщиками. В связи с этим активно формируется судебная практика в соответствующих спорах. Следите ли Вы за динамикой ее развития? Как можете ее характеризовать/описать?

— Действительно, одной из наиболее распространенных категорий споров, рассматриваемых в судах, являются споры, возникающие из кредитных правоотношений. Среди них можно выделить несколько основных предметов споров: споры о взыскании задолженности по кредитным договорам, о расторжении и изменении кредитных договоров, споры о признании недействительными кредитных договоров и договоров, обеспечивающих исполнение обязательств по кредитным договорам (залога, ипотеки, поручительства).

Судебная практика последних лет формировалась под воздействием проблем, связанных с кризисными явлениями в экономике страны, резким падением экономической и инвестиционной активности, уменьшением платежеспособности. Основной причиной судебных споров являлась практика невозврата заемщиками кредитов, неуплаты процентов за пользование ими, непогашения задолженности по кредитным договорам. В связи с этим большое распространение получили споры о признании недействительными кредитных договоров и договоров об обеспечении обязательств по кредитным договорам. Следует отметить, что суды при рассмотрении указанных споров далеко не всегда становились на сторону кредиторов, во многих случаях поддерживали заемщиков, которые, будучи неисправными должниками, прибегали к разного рода злоупотреблениям правом на обращение в суд с целью избежать гражданско-правовой ответственности за неисполнение договорных обязательств. В качестве примера можно привести шквал исков о признании недействительными договоров о кредитовании в иностранной валюте, когда только на уровне Верховного Суда Украины удалось сформировать правовую позицию о том, что договор о кредитовании в иностранной валюте не противоречит закону, если одна из сторон (банковское учреждение) имеет лицензию на осуществление операций в иностранной валюте.

Естественно, что мы, участвуя в судебных процессах по рассмотрению споров, связанных с кредитными отношениями, постоянно отслеживаем тенденции судебной практики в этой области, анализируем судебные решения высших судебных инстанций по конкретным делам и обобщения судебной практики.

Какие злоупотребления в данных правоотношениях чаще всего встречаются как со стороны заемщика, так и со стороны банка? Как с ними следует бороться юристу, представляющему интересы оппонента? (Поделитесь наиболее интересными прецедентами из практики.)

— Все зависит от того, что вкладывать и в каком аспекте рассматривать понятие «злоупотребление». Если говорить о злоупотреблении правом, а не о злоупотреблении вообще, то, безусловно, чаще всего на практике имеет место злоупотребление процессуальными правами, направленное в большинстве случаев на получение некой «отсрочки» принятия решения в делах о взыскании задолженности с должника или его поручителя. Это всевозможные встречные иски, ходатайства (о назначении судебных экспертиз, приостановлении производства по делу до рассмотрения другого дела), иные процессуальные диверсии, которые на практике могут применяться как одной, так и другой стороной. Конечно, в делах по спорам, возникающим из кредитных правоотношений, злоупотребление правом в подавляющем большинстве случаев имеет место все-таки со стороны заемщиков.

Если же говорить о злоупотреблениях именно в кредитных правоотношениях, то я бы первым делом отметил присущее некоторому количеству заемщиков желание попользоваться кредитом за чужой счет, как сегодня говорит молодежь, «на шару», то есть попользоваться кредитом в течение определенного времени, а потом вернуть банку деньги просто за «спасибо», без уплаты каких-либо процентов.

В частности, в некоторых случаях недобросовестные должники, пытаясь признать ипотечные договоры недействительными, вначале обращались в суд с исками о признании недействительными решений общих собраний связанных лиц или договоров (предшествовавших заключению ипотечных договоров), на основании которых имущественные поручители приобретали в собственность недвижимое имущество, которое в дальнейшем ими передавалось в ипотеку банку.

Так, в делах из нашей практики мы, представляя в суде интересы банка, сталкивались с тем, что оппоненты вначале в судебном порядке признавали недействительными решения общих собраний участников общества о передаче имущества общества в уставной фонд иного общества, в дальнейшем выступившим имущественным поручителем должника, далее связанное с имущественным поручителем общество признавало в судебном порядке право собственности на имущество, «незаконно» переданное в уставной фонд имущественного поручителя, признавало недействительным свидетельство о праве собственности на недвижимое имущество, переданное в уставной фонд имущественного поручителя, после чего, на основании указанных решений судов, оппоненты пытались признать недействительными ипотечные договоры.

Сложность ведения указанных дел заключалась в том, что дела о признании недействительными решений общих собраний участников общества о передаче имущества общества в уставной фонд иного общества рассматривались хозяйственными судами как корпоративные споры между обществом и его участниками, не предполагавшими участия банка (ипотекодержателя) в деле, в связи с чем суды не задавались вопросом, обременено ли указанное недвижимое имущество или нет. Только на стадии апелляции нам удалось вступить в указанные «корпоративные дела» и участвовать в них в качестве третьего лица, отстаивая интересы банка. В конечном итоге нам все-таки удалось отстоять интересы банка и действительность заключенных им ипотечных договоров.

Но в спорах, возникающих из кредитных правоотношений, это далеко не предел «совершенства».

Несколько месяцев назад мы столкнулись с беспрецедентным случаем циничного отношения заемщика к банку, демонстрирующим, наверное, куда более яркий пример злоупотребления со стороны заемщика в кредитных правоотношениях.

Суть истории такова: банк выдал заемщику кредит; заемщик пользовался кредитом в течение нескольких лет; далее после того как банк обратился в суд иском о взыскании задолженности по кредиту, заемщик подал встречный иск о признании кредитного договора недействительным. Суд первой инстанции, решение которого поддержали как суд апелляционной, так и суд кассационной инстанций (в допуске судебных решений к пересмотру Верховным Судом банку было отказано), в удовлетворении первичного иска (о взыскании задолженности) банку отказал, а встречный иск заемщика о признании кредитного договора недействительным удовлетворил. Суд признал кредитный договор недействительным на том основании, что в момент заключения кредитного договора банк ввел заемщика в заблуждение (!!!). Применив реституцию, суд обязал банк вернуть заемщику сумму уплаченных им процентов, а заемщика — вернуть банку сумму полученного кредита. После этого заемщик обратился в суд иском к банку с требованиями взыскать с банка (на основании ч. 2 ст. 230 ГК Украины) причиненные заемщику убытки в двойном размере, а также моральный вред. Под убытками заемщик понимал сумму денег (кредита), которую он обязан вернуть банку в порядке реституции. Заемщик, учитывая отсутствие у него денег, обосновал свой иск тем, что сумма денег (кредита), которую он по решению суда обязан вернуть банку в порядке реституции, является его затратами, которые он вынужден будет понести в будущем, то есть убытками. Учитывая то, что кредитный договор признан судом недействительным на том основании, что банк ввел заемщика в заблуждение, заемщик просил суд взыскать с банка убытки в размере двойной суммы кредита.

Поэтому если в 2009 — 2010 гг. заемщики пытались признать кредитные договоры недействительными для того, чтобы не платить банкам заоблачные суммы процентов, то сегодня некоторые из них пытаются уже не просто вернуть банку сумму кредита без уплаты каких-либо процентов за пользование кредитом, но и взыскать с банка, дополнительно, ту или иную суму денег в виде убытков, морального вреда и т. п. В некоторых случаях такая тактика применяется неисправным должником с целью сделать банк более сговорчивым в переговорах об уменьшении или прощении долгов.

Касательно того, каким образом юристам следует бороться со злоупотреблениями оппонентов, то у юристов только один инструмент — правовой — искать правовые пути разрешения спора, разрабатывать стратегии по защите интересов клиента, включающие не только судебные, но и внесудебные способы защиты (возбуждение уголовных дел), возбуждение дел о банкротстве, готовить обоснованные правовые позиции по делу (иски, отзывы, возражения), подкрепленные соответствующей судебной практикой, ну и, конечно, умело и убедительно отстаивать свои правовые позиции в суде, исполнительной службе, правоохранительных и других органах.

Кроме того, в большинстве случаев успех клиента зависит от сплоченной работы целой команды юристов, задействованных в проекте, а не одного юриста. В нашей фирме, например, к ведению сложных проектов, включающих или предполагающих ведение одновременно нескольких судебных дел, привлекается сразу несколько (команда) юристов, имеющих соответствующие опыт и квалификацию. Поэтому состав юристов судебной практики нашей фирмы, на сегодня представленной 30 юристами, позволяет нам успешно и качественно предоставить юридические услуги по сопровождению судебных дел любой сложности.

Как часто и насколько успешно обжалуется сегодня должником исполнительная надпись нотариуса при обращении взыскания на его имущество, являющееся обеспечением по кредиту? Каковы могут быть слабые стороны при оформлении данного исполнительного документа?

— Довольно часто. По нашему мнению, исполнительная надпись нотариуса, как раньше, так и сегодня, обжалуется должником чуть ли не в каждом случае, когда кредитор обращается в исполнительную службу о взыскании по исполнительной надписи нотариуса, — своего рода «ответная реакция» должника на попытку кредитора быстро, во внесудебном порядке, взыскать задолженность.

Основания для обращения должника в суд с иском о признании исполнительной надписи не подлежащей исполнению могут быть самые разные и в основном надуманные: непредставление банками нотариусам документов, подтверждающих выдачу кредита, уведомление должника об увеличении процентной ставки, направление должнику (поручителю) требования об устранении нарушения обязательства и т. п. Но в основном суды признают исполнительные надписи нотариусов не подлежащими исполнению на том основании, что исполнительные надписи осуществлены нотариусами с нарушением установленных законом требований, при отсутствии документов, подтверждающих бесспорность задолженности должника и просрочку исполнения должником своих обязательств, поскольку согласно Закону о нотариате и Порядку осуществления нотариальных действий нотариусами Украины именно бесспорность задолженности является необходимым условием для осуществления нотариусом исполнительной надписи.

За первое полугодие 2012 года кассационные суды пересмотрели более двухсот дел о взыскании задолженности путем обращения взыскания на предмет ипотеки на основании исполнительной надписи нотариуса.

Что касается «успешности» обжалования должниками исполнительных надписей нотариусов, то, к сожалению, решения судов о признании исполнительных надписей нотариусов не подлежащими исполнению не редкость. Поэтому на сегодняшний день взыскание задолженности на основании исполнительной надписи нотариуса является, пожалуй, не самым быстрым и эффективным способом удовлетворения банками своих требований.

При каких обстоятельствах кредитный договор признается сегодня судами недействительным наиболее часто? (Случаи из практики.)

— Тенденция последнего времени свидетельствует, что основания, по которым заемщики предъявляют иски о признании кредитных договоров недействительными, суды в большинстве случаев находят неубедительными. Поэтому суды в настоящее время практически не признают кредитные договоры недействительными. Да и заемщики сегодня, надо признать, уже не с таким энтузиазмом, как два года назад, обращаются в суды с подобными исками. Ажиотаж подобных дел уже прошел, поскольку все уже понимают, что ни выдача кредита в иностранной валюте, ни мировой финансовый кризис, ни колебания курса иностранной валюты не являются основанием для признания кредитного договора недействительным или расторжения кредитного договора.

Хотя, действительно, некоторые должники все еще обращаются в суд с исками, пытаясь признать кредитные договоры недействительными. Сегодня заемщики, обращающиеся в суд с подобными исками, чаще всего просят суд признать кредитный договор недействительным на том основании, что он заключен (подписан) лицом, не имевшим полномочий на его заключение (подписание). Но, как показывает практика, в большинстве указанных случаев суды отказывают в удовлетворении исков в связи с тем, что дальнейшие действия стороны договора, осуществленные ею после заключения договора, указывают на то, что юридическое лицо своими действиями одобрило заключенный от его имени договор. То есть сегодня стороны с целью признания кредитных договоров недействительными ссылаются на «традиционные» основания (отсутствие полномочий на заключение договора; заключение договора вследствие сговора представителя одной стороны с другой стороной; заключение договора без намерений создать правовые последствия (наиболее часто по договорам перекредитования); отсутствие согласия супруга и др.).

На сегодняшний день еще могут быть признаны недействительными договоры, заключенные после 16.10.2011 г., предметом которых является потребительский кредит в иностранной валюте (дата вступления в законную силу Закона Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины касательно урегулирования отношений между кредиторами и потребителями финансовых услуг»). В других случаях законных оснований для признания кредитных договоров в иностранной валюте сегодня не существует.

Имеет ли банк право в одностороннем порядке повысить процентную ставку по кредиту? Если да, то в каких случаях?

— Ответ на этот вопрос был дан принятием в 2008 году Закона Украины N 661-VI от 12.12.2008 г. «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины касательно запрета банкам изменять условия договора банковского вклада и кредитного договора в одностороннем порядке», вступившим в законную силу 10.01.2009 г., которым предусмотрено, что установленный кредитным договором размер фиксированной процентной ставки не может быть изменен банком в одностороннем порядке и что условие договора относительно права банка изменять размер фиксированной процентной ставки в одностороннем порядке является ничтожным.

Поэтому если до 10.01.2009 г. банки имели право в одностороннем порядке повысить процентную ставку по кредиту (в случае если это было предусмотрено договором), то после 10.01.2009 г. они его лишены.

По этому поводу пленум Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел в своем постановлении № 5 от 30.03.2012 г. «О практике применения судами законодательства при разрешении споров, возникающих из кредитных правоотношений» указал, что, основываясь на закрепленном в Конституции Украины принципе необратимости действия законов и других нормативно-правовых актов во времени, решения банков о повышении процентной ставки в одностороннем порядке являются неправомерными только с 10 января 2009 года.

Важно также разграничивать условия кредитного договора, устанавливающие одностороннее изменение условий договора, от условий договора, устанавливающих согласованную сторонами процедуру изменения договора (путем принятия заемщиком предложения кредитора об изменении условий договора; подписания дополнительного соглашения). Поэтому для того чтобы решить вопрос, правомерно ли банк повысил процентную ставку, вначале необходимо выяснить и установить предусмотренную договором процедуру повышения процентной ставки (только уведомление банком заемщика или, например, подписание сторонами дополнительного соглашения), какими были действия заемщика касательно предложения кредитора повысить процентную ставку, платил ли заемщик проценты по повышенной ставке и т. п.

Кроме того, необходимо также понимать, что не всегда изменение банком размера фиксированной процентной ставки свидетельствует о повышении процентной ставки. Если изменение банком размера процентной ставки обусловлено изменениями обстоятельств кредитного риска (например, в случае прекращения договора залога/ипотеки), то повышение процентной ставки не является односторонним изменением условий договора и не противоречит Гражданскому кодексу, если в кредитном договоре стороны оговорили обстоятельства, при которых применяется иная фиксированная процентная ставка, и определен ее размер.

Возможно ли оспорить поднятие процентной ставки даже при наличии письменного согласия заемщика, подписанного им ранее в период кризиса?

— Нельзя запретить лицу обращаться в суд с иском, поэтому оспорить всегда можно, а выигрыш дела, как правило, зависит от юридической и фактической обоснованности иска.

Следите ли Вы за законодательными инициативами в этой сфере? Как оцениваете проект закона № 11029, предлагающий обязать суды при вынесении решений о недействительности кредитных договоров самостоятельно определять размер задолженности заемщика перед кредитором?

— Во-первых, проект закона № 11029 не предлагает обязать суды при вынесении решений о признании недействительными кредитных договоров самостоятельно определять размер денежной суммы, которую необходимо возвратить кредитодателю. Проект предусматривает, что суд должен решить этот вопрос в случае, если сторона заявляет о применении судом последствий недействительности, реституции. Это ни в коем случае не означает, что суд обязан самостоятельно определить размер денежной суммы (о задолженности здесь уже неуместно говорить), которую заемщик должен вернуть банку. Стороны (как истец, так и ответчик) вправе предоставить суду свои пояснения с соответствующими расчетами и доказательства, подтверждающими, какая сумма денег была выдана банком заемщику в виде кредита и какая сумма денег была уплачена заемщиком банку в качестве возврата части кредита, уплаты процентов за пользование им, комиссионных платежей за обслуживание кредита, в виде штрафных санкций и других платежей. Конечно, первым делом в этом должен быть заинтересован сам банк. Суд же обязан проверить правильность таких расчетов на основании предоставленных доказательств и в случае, если сторона просит применить реституцию, указать в решении, какая сума денег подлежит возврату каждой стороной другой стороне.

По нашему мнению, главный вопрос заключался в том, обязан ли суд применить реституцию в случае признания кредитного договора недействительным или нет? На практике однозначного ответа пока нет: с одной стороны, бытует мнение, что суд должен применить реституцию только в том случае, если об этом в иске просил истец; существует и иной подход, согласно которому суд в каждом случае признания договора недействительным обязан применить последствия недействительности, даже если об этом не заявлял истец. Поэтому законодатель, наверно, решил дать ответ на этот вопрос, по крайней мере, в делах о признании кредитных договоров недействительными.

Во-вторых, из проекта закона № 11029 усматривается, что он главным образом направлен на защиту интересов кредитодателей, предлагает установить норму, что в случае признания кредитного договора, который обеспечивался залогом имущества, недействительным суд, по заявлению кредитодателя, обязан наложить арест на такое имущество заемщика или его поручителя, который подлежит отмене только тогда, когда заемщик в течение месяца (30 дней) с момента вступления в законную силу решения суда вернет кредитодателю определенную в решении суму денег. В ином случае арест будет действовать до исполнения заемщиком обязательства вернуть кредитодателю эту сумму. При этом кредитодателю представляется право обратиться в суд с иском об обращении взыскания на арестованное имущество в случае, если заемщик в течение 30 дней с момента вступления в законную силу решения суда не вернет кредитодателю определенную в решении суму денег.

Кроме того, законодатель предлагает применять арест только если заемщиком по договору является юридическое лицо или физическое лицо — предприниматель.

Вызывает недоумение, что, предлагая указанные дополнения, законодатель почему-то полагает, что только заемщик обязан вернуть кредитодателю деньги. Но ведь не исключено, что заемщик тоже мог возвращать банку кредит, платить проценты за пользование ним, которые кредитодатель, в случае признания судом кредитного договора недействительным и применения реституции, обязан будет вернуть заемщику, но интерес заемщика в таком случае почему-то законодателем никоим образом не учитывается?! Получается нечто вроде односторонней реституции.

Возможно, тогда в законодательстве целесообразно было бы предусмотреть, что в случае признания кредитного договора недействительным и применения судом реституции суд, определяя денежную сумму, подлежащую возврату кредитодателю, вначале обязан провести зачет денежных сумм, которые каждая сторона должна вернуть другой стороне, и в решении суда указать уже сумму с учетом проведенного судом зачета. Это в конечном итоге как минимум избавит одну из сторон, в случае необходимости, прибегать к принудительному исполнению решения суда.

www.ligazakon.ua